Банда в белых тапочках - Страница 49

– Что вы говорите, – обомлела Василиса, представив все это на улицах Москвы.

– То и говорю, – продолжила пенсионерка, – прежде всего нужно думать о чистоте воздуха, которым мы дышим!

– Тогда, – осторожно вставила Василиса, – может быть, лучше жить за городом? Ну, пока планы по переходу на гужевой транспорт претворят в жизнь?

– Лучше за городом, – согласилась с ней Сыромятникова. – Вот у моих детей есть дача в Кузнечкове, мы там и живем все лето. Только в этом году Лерочке пришлось тащить на себе целый магазин! И я сижу в цементе и пыли. Хорошо еще, что вы позвонили и напомнили, что нужно не сидеть, а действовать…

– В Кузнечкове?! – наивно обрадовалась Василиса. – Это не в том ли Кузнечкове, где у меня проживает сестра?! Это в Клинском районе.

– Нет, – замотала головой пожилая дама, – это в другом Кузнечкове.

Василиса обомлела: так она еще не ошибалась. Нужно было срочно исправлять ситуацию. Неужели старая партизанка заодно с детьми?

– А, – протянула как можно беспечнее Василиса, – наше Кузнечково под Клином самое лучшее…

– Нет, – замотала седой головой пенсионерка, – это наше под Бородинском самое лучшее!

Василиса не стала спорить, она была готова расцеловать Сыромятникову. Теперь она знает все, что требуется. Нет, требуется еще карта. Или можно залезть в Интернет и найти необходимый населенный пункт по снимкам из спутника? А уж найти дом не составит особого труда, Кузнечково не столица, да и Дубининых наверняка многие знают. Только придется действовать очень осторожно.

«Да и сейчас, – подумала Василиса, – тоже нужно уйти, не вызывая подозрений».

– Очень приятно было с вами, Мария Сергеевна, познакомиться. Вы такой ценный, неравнодушный житель города, настоящий герой нашего времени…

– Так как же список?! – ухватила ее за рукав Сыромятникова.

– О! Список очень важен! – сурово нахмурила брови Василиса. – Составляйте, Мария Сергеевна, составляйте. Никого постарайтесь не забыть, я еще вам позвоню.

– Василиса Васильевна, а можно я в него включу Симошкина с первого этажа? Такой вредный мужчина, ни разу первый не поздоровался… Вредный, я говорю, для города мужчина! Собака его загадила все, что можно, а он еще завел кота и новую жену. Сначала жену, а потом кота, та его с собой приволокла.

– Вносите его в список, – кивнула Василиса, – и всех остальных соседей тоже. А в Кузнечкове есть неблагонадежные соседи?

– Есть, – заверила Сыромятникова, – Цыпленковы настоящие враги общества! Разводят колорадских жуков на картофельных плантациях, не считаясь с мнением соседей, а потом опрыскивают их сильными ядохимикатами…

– Кого опрыскивают ядохимикатами? – не поняла Василиса. – Соседей?!

Мария Сергеевна заговорщически хмыкнула.

– Вносите Цыпленковых, вносите. – Василиса попрощалась с неравнодушным членом общества.

Итак, теперь она знала о месте, в котором томится Алевтина, практически все, кроме того, как туда добраться. Но узнать это – дело нескольких минут.

Василиса вылетела из подъезда Сыромятниковой и села в автомобиль. Но прежде чем завести двигатель, набрала номер Удальцова.

Он не ответил, видимо, находился на важном задании или просиживал штаны на очередном совещании по безопасности. Что ж, она исполнила свой гражданский долг – позвонила в правоохранительные органы, намереваясь сообщить важную новость. Правда, те не ответили.

Василиса поехала в свадебный салон – к компьютеру.

Алевтина очнулась от того, что кто-то бил ее по щекам. Она открыла глаза и тут же закрыла их снова. Рядом сидело безобразное создание и улыбалось жуткой улыбкой.

– Бонжорно, Алевтина Краева!

Алевтина обомлела. В аду, а в том, что она находится в аду, Алевтина не сомневалась, уже знают ее имя и фамилию. И специально, во искупление грехов, подослали на контакт это страшилище! Алевтина с закрытыми глазами принялась читать молитву. Но она не знала толком ни одной молитвы, потому получилось неискренне и как-то заискивающе.

С другой стороны, если она уже в аду, жизнь закончена. Где-то там остались следователь Сережа Удальцов, сыщица Василиса Василькова, «Ля Бутик», Монти, преступники, грабители… Последнее несколько обрадовало.

– Санта Лючия! – не унималось существо, копаясь в сумке Алевтины. – Сволочи! До чего они меня довели! – Образина смотрелась в зеркальце, выуженное из косметички Алевтины, и не узнавала себя.

Алевтина открыла глаза и попыталась возмутиться такой наглости. Копаться в чужих сумках неприлично! Ах да. Она же в аду. Там совершенно другие правила приличия.

– Как хорошо, что у тебя есть расческа! – радовалось существо.

Алевтина молчала и смотрела. Постепенно глаза привыкли к сумрачной темноте, свет пробивался через зарешеченное окошко под потолком слишком слабо.

Существо ругалось на иностранном языке и расчесывало волосы. После этого достало из чужой сумки упаковку гигиенических салфеток и принялось вытирать лицо. Салфетки было не жаль, пусть оботрется, нечисть, может быть, в ней проявится что-то человеческое. Если уж Алевтине сидеть с ней вечность, пусть хоть образина будет приличной…

Образина медленно, но верно на глазах Краевой превращалась в Леокадию Монти.

Алевтина поначалу отмахнулась от навязчивого видения. Она до такой степени потрясена, что видит то, что хочет увидеть. Естественно, лучше увидеть свою бывшую хозяйку, чем исчадие ада. Впрочем, раньше она считала, что это практически одно и то же. Любая молодая женщина обольстительной наружности одной ногой стоит в аду. Помимо своей воли ей приходится грешить. А уж Монти грешила напропалую. И вредничала, ругаясь на своих сотрудников.