Банда в белых тапочках - Страница 47

Ее без особых церемоний уложили на цементный пол.

Она ударилась попой и застонала.

– Думаешь, нам легко? – наклонилась над ней физиономия слона.

– Ты, ты, ты?! – узнала его Алевтина.

– Я, я, я, – передразнил ее слон и направился к выходу. – И подумай о своем поведении! Не расколешься – станет еще хуже.

– Хуже-же не-некуда-да-да.

Позади Алевтины раздался зловещий, свистящий шепот.

Алевтина медленно перевела взгляд в темный угол. Там сидело исчадие ада! Лохматое, грязное, страшное, оно тянуло к ней костлявые руки. Алевтина ойкнула и потеряла сознание, предпочтя полное погружение в насильственный сон.

Василиса поверила ювелиру. Пусть тот рассказал красивую сказку про молодильные яблоки, то есть про молодильный порошок, но, как всем известно, сказка часто становится былью. А сколько достоверных случаев известно из истории про яды, благополучно пережившие века и продолжающие действовать сегодня! Что же касается омоложения, любая современная женщина в него верит, иначе салоны красоты пришлось бы закрывать оптом, а пластические хирурги разорились бы. Впрочем, пользовалась ли Монти услугами пластических хирургов или действительно принимала молодильный порошок, неизвестно. Василисе нравилось последнее предположение.

Удальцову оно не нравилось, но он поделился с ней информацией. Это очень хорошо – взаимодействовать с правоохранительными органами, ведущими следствие. Руслан ее похвалит, она нашла ценного помощника. Сергей Владимирович, когда они вместе найдут Алевтину, станет настоящим другом, и благодарность его, как хотелось бы думать Василисе, не будет знать границ. В разумных пределах, естественно. Всякое упоминание об Алевтине туманит его светлый взор, глаза становятся уже, взгляд решительнее… Ничего, скоро они отыщут бедную девушку, томящуюся в застенках.

Василисе нужно еще один вечер последить за вдовцом и Раечкой. Глупышка может, сама того не ведая, быть вовлечена в такой переплет, о котором и не думала. То, что Сорокин знает итальянский, о многом говорит. Во-первых, в его классе с иностранными языками дело обстояло несколько лучше, чем в Василисином. А во-вторых, это ниточка к Монти. Та тоже владела этим языком.

Если суммировать все доводы, получается, что вдовец не случайно оказался возле собора. Сначала присутствовал в задних рядах, слушая «за здравие», а потом инсценировал «за упокой». Жаль, что следствие им сразу не заинтересовалось и оставило на потом. Удальцов, проникнутый пенсионной идеей, явно пошел не по тому следу.

«Хотя, – Василиса задумалась, – в этом что– то есть». А в ее сумочке есть адресок бабушки, на которую был оформлен тот телефон, по которому смогла дозвониться Алевтина.

Она бросилась к оставленной в прихожей сумке, перерыла ее всю, но ничего не нашла. Только после этого вспомнила, что записала номер телефона в следственном дневнике. Надо заодно черкануть в него пару строк. Когда приедет Руслан, Василиса похвастается не только блестяще выполненным делом, она покажет ему все умозаключения. Пусть поразится ее логике! А то мужчины склонны преувеличивать свои логические способности.

Василиса написала, после чего стала перечитывать свои записи. Пуговица. Она писала про розовую пуговицу, похожую на те, которые украшали халат Калерии. Ей нужно получить этот халат! Или прорваться к Калерии в гости. Напроситься – нечего делать, а там Василиса сориентируется.

Пуговица или старушка? Пуговица. Тогда станет ясно, что первая пара грабителей – Калерия и Кузнецов. Или Калерия и Федор. Или… Ничего не ясно, но пуговицу нужно сравнить.

Старушке можно и позвонить, никуда она не денется, расскажет по телефону все как миленькая, стоит ее только зацепить. Если обратиться к ней напрямую, честно признавшись, что от той требуется, ничего не добьешься, уж это Василиса знала точно. Чем сегодня можно зацепить старушку? Здоровьем и пенсией. Ох уж эта пенсия.

Василиса набрала номер телефона Марии Сергеевны Сыромятниковой.

– Добрый день, Мария Сергеевна! Вас беспокоят из пенсионного фонда. К нам поступил звонок с жалобой на то, что пенсию не доставляют вовремя и грубят. Сделан он был с этого телефончика…

И Василиса, ни на что особенно не надеясь, продиктовала заветный номер.

– Ой, надо же! – обрадовалась старушенция. – Дорогая вы моя! Действительно хамят и вовремя не носят! А вчера я насмотрелась центрального телевидения, так те вообще говорят, что носить не станут, придется ходить самим. Дорогая вы моя, так можно вам на центральное телевидение пожаловаться, раз вы уж сами позвонили, а то я тот телефон на даче у детишек оставила?!

– На даче у детишек? – ошарашенно повторила Василиса.

– Ну да, голуба моя, – продолжала бойкая старушка, – я же не знала, что он такой действенный! Я бы еще на участкового нажаловалась, на домоуправшу и на соседку Зою Петровну Огурцову, которая подпольно варит самогон!

– Самогон? – Василиса прикидывала, кто эти детишки, и автоматически повторила.

– Самогон, – подтвердила старушка, – а еще она пустила квартиранта и не платит с него налоги!

– С кого?

– С квартиранта. А еще…

– Бабуля, – перебила ее Василиса, – а детишки-то у вас кто? Я в том смысле, Мария Сергеевна, что нам есть смысл с ними переговорить о смысле…

– Нет никакого смысла, – перебила старушенция, – они очень занятые люди. Очень. Федя бизнесом занимается, а Лерочка тянет на себе целый магазин!

– Федя и Лерочка? – обомлела Василиса, но тут же собралась. – Мария Сергеевна, мне, как представителю пенсионного фонда, нужно обязательно с вами встретиться и поговорить. Вы такой ценный, внимательный, отзывчивый пенсионер, душой болеющий за правое дело…